"Чёрт возьми! Нам нельзя столько работать..!", – сказал с улыбкой на лице средних лет господин, сидевший в кресле у камина и державший в руке бокал с красным вином.
"Это почему же, Генрих ?", – откликнулся его более молодой собеседник, наполняя в очередной раз себе бокал из только что откупоренной бутылки. Возле ножки стола стояло ещё несколько...
"Как почему!? Потом приходится столько пить!!!", – засмеялся Генрих, переводя взгляд то на пляшущие в камине языки пламени, то на стол, где лежала дюжина газет, то на собеседника, который, казалось, проявлял завидный интерес к объекту обсуждения – вину.
"Ха, пейте же мистер Генрих Уолсон!!! Право же бессмертие нам не грозит!"
"Ну, это мы ещё посмотрим... Наука на пороге величайших открытий, возможно, в скором времени мы узнаем ответ на вопрос, есть ли жизнь после смерти".
"Лучший способ это проверить – повеситься. Впрочем, говоря откровенно, зачем человеку бессмертие?"
"Дорогой друг, если я стану бессмертным, то я уж как-нибудь найду применение этой "безделице". Другое дело, каким образом найти путь, ту самую дорожку, которая в конечном итоге приведёт тебя к ответу. И вы, Алан Стэнфорд, должны мне в этом помочь".
"С удовольствием, однако, как? Да, кстати, что это вас на философские темы потянуло. Неужели музыка создаёт вам такое настроение?". Ещё одна бутылка вина разделила судьбу предшественниц, оказавшись на полу. Стэнфорд медленно встал и подошёл к старинной картине, висевшей на стене напротив.
"Представьте себе, да!", – сказал Генрих Уолсон, последовав за своим гостем. – "Притом в прямом смысле! Вы слышали о таком музыкальном коллективе, как Arena?"
"Что-то знакомое... Подскажите мне!"
"Клайв Нолан. Вы знаете это имя?"
"Ну да, конечно!",– отреагировал незамедлительно Алан, – "Теперь вспомнил".
"Лучшая прогрессивная команда старой доброй Англии", – заключил Генрих Уолсон, остановив свой взгляд на собеседнике, который стоял теперь рядом с камином. Пламя, освещавшее его лицо снизу, придавало облику Алана Стэнфорда какой-то мистический оттенок.
"Не лучшая", – прервал молчание Алан, – "А одна из. Вы знаете, уважаемый коллега, абсолютных величин не бывает".
"Согласен. Тем не менее, альбом "Immortal?" – истинный шедевр. Лиричный, атмосферный, не тяжелый, но всё же и не смазливый вовсе. Всего 7 песен, за авторством клавишника Клайва Нолана, барабанщика Мика Поинтера и гитариста Джона Митчелла. Вся стихотворная часть, как обычно, написана гением Клайва Нолана".
"Его гением или им самим?", – спросил как будто всерьёз Стэнфорд.
"В соавторстве".
"И кто же исполняет сие творение?"
"Если вы имеете в виду вокал, то здесь налицо новый солист – Роб Соуден. Его вокальные партии напомнили мне чем-то голос Питера Габриела в молодости. Музыка отдаёт пессимизмом, а Соуден, дополняет мелодику, своим печальным голосом. При этом музыка не вгоняет в сон или в депрессию, кому что".
"Вообщем прогрессив-рок в чистом виде".
"Не знаю, трудно определить в нескольких словах данный стиль. Но, в принципе, вы правы – здесь присутствуют все типичные признаки. Большое количество различных околомузыкальных семплов и звуков, красивые и разнообразные клавиши, плюс утяжелённые по сравнению с прошлыми альбомами коллектива гитары".
"Плюс некоторое количество гитарной неоклассики...".
"Истинная правда. Как вы догадались ?", – удивлённо поднял брови Генрих.
"Считайте, что мне повезло. Да, кстати, дорогой друг, какая связь между предметом нашего сегодняшнего разговора – бессмертием – и данным музыкальным произведением?".
"Самая что ни на есть прямая. Нолан создал концептуальный альбом. Название вам ни о чём не говорит? То-то же... Автор задаётся вопросом, как найти бессмертие. Что должно вести человека в этом поиске – любовь или ненависть? Каждая песня – отдельная глава, затрагивающая один из аспектов проблемы. Хотя нет, не проблемы. Скорее... впрочем, не знаю, как это правильно назвать".
"И каков же вывод господина Нолана?"
"Трудно сказать, Алан. Как мне показалось, неутешительный. Впрочем, окончание вполне оптимистическое, главный герой просыпается. Оказывается, всё, что он видел, происходило с ним во сне. Кстати... ".
Генрих вылетел стремглав из комнаты. Алан подошёл к столу, вынул какой-то флакон из кармана и добавил несколько капель с бокал Уолсона. Через несколько секунд последний вернулся.
"Извините, совсем запамятовал. Вам письмо, которое почему-то получил я. Видимо, ошиблись адресом. Но как удачно!"
"Спасибо, Генрих! Заканчивая разговор, хочу вас спросить: вы оптимистично настроены по поводу будущего для всего человечества?"
"Не осмелюсь говорить за всё человечество. Однако, у меня есть надежда". С этими словами Генрих Уолсон отхлебнул немного из бокала, схватился за горло и рухнул на диван. Бокал упал на пол и разлетелся вдребезги. Письмо оказалось рядом.
"Надежда умирает последней", – сказал Алан Стэнфорд и добавил, – "вместе с её обладателем".
"Нет!", – крик разнёсся по всему дому. Генрих поднялся на диване. Это был сон, – подумал он, – слава богу! Он опустил ногу на пол и вскрикнул от боли. Посмотрев вниз, он увидел разбитый бокал и разлитое по полу вино. Или не сон, – пронеслось в его голове. Уолсон поднял лежавшее рядом письмо, на котором было написано: "Алану Стэнфорду. 1697 год". На крик явился слуга.
"Что случилось, сэр?"
"Уильям, когда ушёл тот господин?"
"Какой господин?"
"Прекрати! Мне не до шуток! Господин, с которым мы весь вечер разговаривали!"
"У вас никого не было, сэр. Весь вечер вы беседовали, мне казалось, сами с собой. Вы обсуждали сюжет нового романа?"
"Да... Что-то вроде того", – сказал Генрих, и слуга ушёл. Чертовщина какая-то! – подумал Уолсон. Он встал и подошёл к картине 17 века, висевшей на стене напротив. Это был семейный портрет его предков, изображённых в интерьерах этой гостиной несколько столетий назад. Когда-то небольшой кусок полотна был испачкан кровью, так что у стоявшего у камина человека нельзя было разобрать лицо. Теперь пятно исчезло... С картины с холодным и надменным взглядом на него смотрел Алан Стэнфорд...«
| 
Новости
Группы
Статьи
Команда
Магазин