Полиморфный червь неуловимого убийцы Шоссе 666 вновь яркой вспышкой мелькнул за окнами мирного-мирного нашего мира и мирное "мирного" отдал эхом с гримасой, искажённой до страстного "и я не откажусь от деяний своих!" – вот снова он, беспристрастно жестокий, орудует душительными струнами и тупыми бьющими предметами в сознаниях беззащитных аудиожертв. Изощрённое колдовство культа избранных породило сначала дух, а затем и плоть совсем из иных миров – и чуждых фантазий, – и вот теперь нам дано принимать и боготворить или гнить в безразличии. Что выберет разумный? Пожалуй, остаться безразличным, ведь впутаться в эти сети – это окончательно, это насовсем, а потому безумие – яростное... "I was never free, I was chosen" написано на заднике диска, и эти слова суждено произносить новобранцам секты Manes. Здесь своя Философия, и даже в названии своём она извращена – "Vilosophe". Божественное Искусство – Чёрный Авангард! Поэтика Peccatum и нелогичность Arcturus, атмосфера Zyklon-B и атмосфера Massive Attack, "you know I can't feel you, you know I can't love" и саундтрэк к "Малхолланд Драйв" – вот что такое новый кругляшок под гордым лейблом code666! Совершенная смесь всего, что ни за что мешать нельзя, ведь будет то такой пучок чувств, такой свет из глаз, такой бред из уст – обед из устриц, ниц падших лиц... Электронный авангард без единой примеси неестественного, ведь здесь даже синтетика оживает. Вокал не поёт – он играет вместе с другими инструментами, надрывно, упоительно, вдохновлённо, а вокруг сплошная геометрия – ритма и ровной аритмии, пёстрых оттенков и благородной бледности – лёгкий джаз, металлический авангард, быстрый трип-хоп, поющий джангл и медленный леденящий блэк. Эта музыка не для приверженцев стилей – она лишь для безумных экспериментаторов. Шедевр, снова шедевр – слышите? Шедевр! Да... На танец под свою новую мантру обречены все.«
Хромированные струны ледяного дождя, яростно бьющие в стёкла иллюминаторов, с каждым метром набирают силу, чтобы вновь и вновь безжалостно лупить выгоревшую землю, уже давно бросившую рожать растения; дождь острой щетиной обволакивает беззащитный шарик планеты, как кокон куколку, а маленькая и хрупкая стальная капля с десятком последних из рода на борту удаляется прочь от мириад окон, потухших навсегда... Ковыряя посеревший старый пластик обивки, ты молча плачешь – без слёз; глотая порцию безвкусного антидота, ты вспоминаешь сладость любимой шипучки на поляне тёплым утром и смеёшься в голос – беззвучно; обводя взглядом последние крупицы тепла вокруг тебя, ты не видишь глаз, как они не видят твоих, ведь какой, в конце концов, в этом смысл? Эра закончилась, закончилась однажды и бесповоротно – так же споро, как настойчиво к этому концу мы стремились... Смертельная судорога, затянувшаяся на века, наконец прошла – мир пришёл к концу, и на этот раз – насовсем. Слово обрело смысл – объём, плотский и упругий, – "обречённость".
Но пока было прошлое, которое только начинало свой путь к концу. Четыре долгих года Manes почти молчали – не считая EP "[View]", едва лишь намекнувшего на то, какой подарок готовит для слушателей норвежский акт экспериментального перформанса. Спустя четыре года с момента выхода шедевра тёмной авангардной сцены "Vilosophe", томительное ожидание было прервано полнометражным диском "How The World Came To An End". На этот раз его не вместил даже такой ёмкий к свободомыслию code666, и новый диск Manes триумфально возопил на Candlelight Records, собрав лучшие эпитеты всех тяжёломузыкальных изданий поющей планеты. В это почти невозможно поверить сразу, но уже первый повтор диска порабощает сознание и тело, приводя в одновременное движение механизмы радости и печали, отрешённости и причастия, любви и неприязни, созвучия и диссонанса – в безумном фьюжне, непредсказуемом танце эмоций и конечностей и битве мимических мышц.
Десять трэков совершенно разной музыки, сотканной в единый – выдающийся – эксперимент, – это самое яркое свершение на сцене "умного" авангарда, и ожидание действительно того стоило! Этот диск начинает отсчёт – до того дня, когда всем нам придёт конец. Раз – и пронзительная электроника встречается с рёвом тяжёлых гитар, отпевая гимны расширению сознания – тем самым сладким голосом с неуловимой издёвкой, "фирменным" тенором Manes! Два – и чёткий ритм в мрачной атмосфере ведёт в танце франкоязычную поэзию в таком смелом и – божественном! – речитативе с хрипотцой в голосе, сливаясь в экстазе с гитарной жестью и натянутыми нервами, давя чуть недогретыми – намеренно – басами, терзая филигранно! Три – и чернейшая меланхолия идёт под руку с басовитым эмбиентом, печальным до неведомой глубины, – и великолепные распевки, что о потерях так спокойно! Четыре – и синтетический бит, взрываясь, сопровождает стоны – гармонических гитар и надрывного вокала, сухой статистики с голосом вокодера и просто плача! Пять – и вдруг повествование: о повседневном, постылом и смиренном, рывках и воплях о революции – в пространном трип-роке о вещах таких знакомых! Шесть – и неожиданный позитив приносит спокойствие и надежду, ставит дебютный танец в размеренном темпе, поёт о светлых днях и шансах на спасение, но – в миноре, и так ведь не бывает! Семь – и машинная бесчувственность в мелодии, закрученной в бесконечном повторении, мешается с непредсказуемыми вихрями живого сознания, порождая такой привычный – хаос! Восемь – и лишь два шага осталось до конца, лишь двое – мы с тобой, две истины, две сущности: боль в голосе, тягучая и искреняя, и хрустящий гул лопастей и жерновов, – молебенное пение и степенный речитатив, два лика красоты – в рождении и в гибели, звучащей в мелодике гитар, и это – поверьте, лучшее из того, что когда-либо звучало! Девять – и сполохи предсмертных видений в головах оборачиваются громкими заявлениями, спорами и сутолокой, бранью и исканиями, политикой и клиническим безумием, а в конце – всё одно: лишь тихий шёпот о самоспасении, но поздно! Ибо... Десять – и надтреснутый голос читает эпитафию, ему вторят медленные струнные метания и тихие хоралы, приплетается усталый ритм, последней маршевой дробью провожая в небытие мечты о несостоявшихся судьбах – вместе с последним светом в окнах, искорками в глазах и человеческим теплом...
Я ликую, ведь если конец, который наступит, уже сегодня вдохновляет музыкантов на такие шедевры, то он того стоит! И если раньше Manes были просто уникальны, то сегодня они, вдобавок к этому, оспорили уникальность других. "How The World Came To An End" – это музыка вне жанров, в ней есть отзвуки многого из того, что звучит и на тяжёлой сцене, и вне её, и эта музыка влюбляет в себя. Её нельзя не попробовать. Нельзя.«
Новости
Группы
Статьи
Команда
Магазин
