У каждой артистичной, полной творческой внутренней энергии, сжигающей создателей изнутри наступает момент, когда инструментов становится намного больше, чем нужно, а чувств и того больше, а уж они точно не выражаются по средствам многочисленных композиционных надстроек и звуковых слоев. Такое может не случиться, конечно, но не с группой из Австрии, не с группой с лейбла Prophecy, чем и богата эта марка музыки. Никогда не мог себе представить, что попытку спеть себя ограниченными средствами самовыражения не попытаются, и без того, весьма страстные Dornenreich, но только сейчас добрался до их опыта.
Странно, но даже в звучание этого трио акустической гитары, скрипки и вокала (там еще бубны-тамбурины) нежданно-негаданно существуют совершенно стойкие конструкции и их повторения, отдаленно напоминающие куплеты и припевы, и это им идет. Остервенелый гитарный бой сменяется тонкими таинственными щипками, все равно немного нервными переборами, а скрипка стонет, протяжно, напряженно, чтобы в очередной раз нарывным пиликанием взять истерическую ноту, но все вместе сотворят мелодию, и не только в рамках сознания авторов. У гитариста сдают нервы, и в ритмике струнного боя появляются хлопки по деревянной деке, словно звона на заднем плане не хватает. В песнях есть тексты, короткие, вероятно, весьма емкие, но за отсутствием знания немецкого мне этого не рассказать, поющиеся в известном уже нам духе Dornenreich: то сиплым криком, отчаянно пытающимся достигнуть скрима, то шепотным голосом с придыханием, то отдельными словами, что только помогает окунуться в атмосферу. Какую? Мне чудится озверевшая группа цыган, говорящая с небом, с землей, взывающая в истерике к силам природы. Природа остается нема, отчего они еще больше впадают в эмоциональный транс, все более уподобляясь отсутствующим вокруг стихиям.
Это звучит восхитительно поначалу, и настолько же обескураживающе, как бы слушатель не был привычен к минимализму артистического выражения чувств. До пятой композиции, едва успеваешь замечать, как они сменяются. Первая, "Freitanz" и лирическая в таком соседстве "Sehnlauf". Кажется, что вот-вот почувствуешь подъем, ринешься в водоворот страстей, охвативших тех несчастных, обезумевших на просторах мира, под сводом неба. Но вослед этому, за порогом шестой композиции, выразительность мельчает, и больше чем, посидеть, оценить работу скрипача, все также, (скрипка иначе не умеет) со страданием, выводящего силуэты симпатичных мелодий, ничего нельзя. Успокоившийся австриец, очень робкий поэт – успеть сменить категории ощущений, восприятия, как-то до конца не удается. Наверное, это мы, слушатели такие хилые, но романтика начинает атаку, заканчивающую альбом через сорок минут, к завершению которых, музыка уже исчерпывает свои рамки. Можно сказать, это как раз в меру. Тем самым, утверждаю, что порой это достойно повторных прослушиваний, хотя гений остался где-то под звездным небом.«
|